В любом месте на этой планете припрятаны вещи из Рая. В Ташкенте таких вещей три. Первая – огромные, с булыжник, помидоры. Называются юсуповские – по слухам, от имени местного Мичурина времен романтического Туркестана. Эти сладкие красные глыбы мы, безусловно, встретим в Раю. Кстати, о Рае, если кто не бывал. Виды там итальянские, воздух канадский, женщины русские, тюрьма шведская. А вот плов в Раю – тоже ташкентский.
Советую прямо с утра. Смело идите на ближайшую свадьбу. Скажите, что вы друзья соседей родственников жениха. И вы увидите огромный казан. А в нем: океан золотисто-пунцового риса, в чьих волнах ваш хищный глаз (или нос) распознает гористые островки нежной баранины, головки одурманенного самим собой чеснока, черные зрачки барбариса, или желтый горох, или изюм, а то вдруг – влияние Запада, он же Магриб – терпкую клюкву... Никогда не знаешь, какое сокровище ждет тебя в плове: местным мудрецам известна 1000 и 1 версия этого главного блюда Вселенной. Нигде не найдете такого плова: ни в Саудовской Аравии, ни в Кувейте, ни в Пуэрто-Рико (куда плов занесли испанцы с подачи арабов), ни тем паче в Кремле, ну разве что в Бухаре.
Итак, Ташкент. Ресторан «Караван» – самое легкое. Но если въехать на осле в глубь Старого города, то там, в специальных частных дворах (их мириады), под журчание зеленого чая вы вкусите вещь третью – гениальный шашлык. Другого эпитета нет. Именно таков он в платоновском мире: из печенки. Кто не знает, что узбеки – величайшие мастера шампурного дела? Только этот народ умеет мариновать мясо. Прочие шашлыки, эти несчастные гиросы и убогие шиш-кабобы похожи на великий узбекский шашлык, как желтушная Мона Лиза в отрывном календаре – на полотно Леонардо. Недаром в древности Ташкент называли Шаш. Шаш – спокойнее многих. По самые уши в фонтанах. Можно без страха и упрека гулять тут ночь напролет. Даже если вы девушка. И не бояться, что забыли запереть машину. Переночевать можете как в Париже: в Лё Меридиане, Шератоне, Интерконтинентале. Но можно и на вокзале.
Ибо за красотой едут в Самарканд. Некогда Афрасиаб, он же – вслушайтесь в звук – Мараканда. Бирюзовая шкура куполов Шахи-Зинда, обсерватория Улугбека, сон Тимура, Биби-Ханым, гималаи ослепительных дынь, белый виноград «Хусайни», самсы с бараньим салом, мантэ (уйгурское по происхождению), Регистан, жаренный в золе соленый миндаль – угадайте райскую вещь. Кто был в Барселоне, тот знает, где мог прихватить пригоршню идей Антонио Гауди. Здесь. В городе, куда тот же свирепый Тимур нагнал лучших архитекторов с половины завоеванного мироздания, дабы выстроить столицу империи.
Мельканье эпох. В сердце Бухары на обычном месте автора «Капитала» – бронзовый Насреддин. В Андижане – архипелаг ресторанов: «Аристократ», “Евразия», «Голден Чикен», «Микадо». Тимуриды пришли, тимуриды уйдут...
В моменты отдохновения это не имеет значения. Изумрудный грот, сквозь который сочится желтое солнце, синеватая зыбь речушки, струимой вдоль чайханы, белая пиала зеленого чая и необъятный покой – не ради этих ли райских минут и пускаемся мы в путешествие?
