Ну а фразу "Профессор Лордкипанидзе в ужасе отпрянул от иллюминатора" я запомнил на всю жизнь, даже если она звучала иначе. Профессора, беснующегося в батискафе, утащил в пучины гигантский кальмар. Но полакомиться грузинской кухней ему не удалось.
Рядом с "Тайной" в нашей порастасканной БП стоял Майн Рид. А был у меня одноклассник, вечный троечник Шура Гершензон по кличке Шираф. Она образовалась от высоченного роста, имени и ранних жидких бакенбардов оранжевого цвета, хотя у жирафов их вроде не бывает. Читун он был не фанатический, но старался все же поспевать за веяньями, чтобы держаться на плаву. Ко мне как обладателю жирного книжного шкафа Шираф и обратился, попросив на почитку загадочного "Овцеолу".
- Кого-кого? - говорю.
- Овцеолу, и не прикидывайся дураком, - сразу обиделся Шираф, - я знаю, что уже весь класс прочел. Все узнаю последним!
- Овцеолы нету, - говорю.
- Не дашь - так и скажи. Что за жмотство? - Шираф уже и сам поверил, что жаждет книгу.
- Дам на три дня, если вспомнишь полное название, - придумал я, и это был первый и последний раз в жизни, когда я побыл бюрократом.
- "Овцеола - вождь этих".
- Каких?
- Ну этих, вылетели, как их...
- Ну?
- Э... сумароков?
- Последняя попытка.
- Вспомнил! "Овцеола - вождь антисемитов".
- Даю на десять дней.
