водой к низовьям. На миг все замерло, а потом по тропе на поляну с заводи вышли двое мужчин, один - позади другого, и здесь, на поляне, он тоже держался позади.
Что, ужас? Не сиамские, чай: один - позади другого. Горделивая цапля. Это Стейнбек, классик. Столпы деревенской
прозы блекнут рядом с этим нескончаемым блеском:
В нескольких милях к югу от Соледада река Салинас подступает вплотную к горам. Вода здесь глубокая, зеленая и теплая, потому что река эта долго текла по желтым пескам, поблескивая на солнце, прежде чем образовать небольшую заводь. На одном берегу золотистые предгорья
круто поднимаются к могучему скалистому хребту Габилан, а на другом, равнинном, берегу растут деревья - ивы, которые покрываются каждую весну молодой зеленью и сохраняют на нижних листьях следы зимнего разлива, и сикоморы с пятнистыми, беловатыми кривыми сучьями и ветвями,
которые склоняются над заводью. Земля под деревьями устлана толстым
Мама, мама! Блекнут все мураками мира (кто-то еще жаловался), блекнет Айтматов:
ковром листьев, таких хрустких, что даже ящерица пробежит - и то слышно. По вечерам из кустов вылезают зайцы и сидят на песке, а ночью по сырому и ровному берегу снуют еноты, да на песке остаются следы широких лап собак с окрестных ранчо и острых раздвоенных копыт оленей, которые приходят в темноте на водопой.
А ведь приведенный выше отрывок не сумел дочитать ни один живой человек, тряся гроздьями гнева и острыми раздвоенными копытами. Не говоря о последующем:
Меж ив и сикоморов вьется тропа, протоптанная местными мальчишками, прибегающими купаться в глубокой заводи, и бродягами, которые по вечерам, свернув с шоссе, плетутся сюда переночевать у воды. Под низким прямым суком огромного сикомора скопилась куча золы от костров, а сам сук гладко отшлифован многим множеством людей, сидевших
на нем.
Можно лишь выхватывать глазами что-то живое: что-то про сук, суком, куча золы... О майн готт. Cидевших
на нем. Худшая живопись передвижников - лучше. Подозреваю, Драйзер не хуже. Что за таинственная фабрика превращает мертвячину в классичину? Переводчик - Хинкис, участвовал в Джойсе. Вне подозрений. Самое поразительное в подобных классиках (имя им...) - титаническая уверенность в себе. Клиническая. Сносящая все дамбы. Нам бы, нам бы всем на дно. Не в ней ли и содержится ответ на наш вопрос? Графоман с выходными данными танка. Juggernaut.
