Слово – знатный уродец. Но в ответ на "Ну как?" оно бы звучало красивее, то есть менее ущербно, чем ползучий сленг: "не вставило", "не зажигает". Будь то произведение искусства или незнакомка. Не кликабельно: не нашло в душе отзвука, в духе – оттиска. Не потрясло, не тронуло, восклицаний не вызвало, памяти по себе не оставит.
И обратно. "Ну как она?" "Кликабельна," – реагирует, отзывается; берет за душу, трогает.
Есть произведения, вызывающие отклик в ходе потребления, но забываемые назавтра. И тут аналогия, как мне кажется, достигает предела. Случай мог свести тебя с женщиной, которой ты не придал большого значения, но через годы внезапно встретишь ее в каком-то полусне и подумаешь: каким бесценным созданием ты был награжден, того не зная. Как же стряслось, что она исчезла? Подобных поздних просветлений не случалось с забытыми книгами, шумной живописью, масляной музыкой. Переоценка возможна, но для этого нужно заново прочесть текст или наткнуться на картину. И только с женщиной, с таинственной полузнакомкой, кликабельность может задержаться, застыть, не грянуть сразу. Как гром от позапрошлой молнии. И наоборот. Старинные, они же детские восторги от некогда "судьбоносного" текста вряд ли пройдут испытание текущим днем. Ты стал так строг! Но если ты, уже сегодняшний, нежданно, на подножке трамвая дернувшегося сна столкнулся с прекрасной тенью N, насмерть забытой, но вдруг воскресшей, – душа твоя начинает колобродить, возиться, волноваться, запоздало восхищаться, восклицать, даже кричать... и, наконец, казниться, укоряя себя в растрате. Растрате столь же непростительной, сколь и необъяснимой.
Remedios Varo Apártalos que voy de paso
