"Да-да,-- сказал Лужин,-- но это не играет значения",
"Лужина я одного знал,-- медленно произнес господин, щурясь
(ибо память человека близорука).-- Я знал одного. Вы не учились
случайно в Балашевском училище?" "Предположим",-- ответил Лужин
и, охваченный неприятным подозрением, стал вглядываться в лицо
собеседника. "В таком случае мы одноклассники! -- воскликнул
тот.-- Моя фамилия Петрищев. Помните меня? Ну, конечно,
помните! Вот так случай. По лицу я вас никогда бы не узнал.
Нет, не вас,-- тебя. Позволь, Лужин... Твое имя-отчество... Ах,
кажется, помню,-- Антон... Антон... Как дальше?" "Ошибка,
ошибка",-- содрогнувшись, сказал Лужин. "Да, у меня память
плоха,-- продолжал Петрищев.-- Я забыл многие имена. Вот,
например, помните,-- был у нас такой тихий мальчик. Потом он
потерял руку в бою у Врангеля, как раз перед эвакуацией. Я
видел его в церкви в Париже. Ну, как его имя?" "Зачем это
нужно?-- сказал Лужин.-- Зачем о нем столько говорить?" "Нет,
не помню,-- вздохнул Петрищев, оторвав ладонь ото лба.-- Но
вот, например, был у нас Громов: он тоже теперь в Париже;
кажется, хорошо устроился. Но где другие? Где они все?
Рассеялись, испарились. Странно об этом думать. Ну, а вы как
живете, ты как живешь, Лужин?" "Благополучно",-- сказал Лужин и
отвел глаза от лица разошедшегося Петрищева, увидев его вдруг
таким, как оно было тогда: маленькое, розовое, невыносимо
насмешливое. "Прекрасные были времена,-- крикнул Петрищев.--
Помните, помнишь, Лужин, Валентина Иваныча? Как он с картой
мира ураганом влетал в класс? А тот, старичок,-- ах, опять
забыл фамилию,-- помните, как он, трясясь, говорил: "ну-те,
тьфу, пустая голова... Позолотить бы, да и только!" Прекрасные
времена. А как мы по лестнице шпарили вниз, во двор, помните? А
как на вечеринке оказалось, что Арбузов умеет играть на рояле?
Помните, как у него никогда опыты не выходили? И какую мы на
"опыты" придумали рифму?" "...просто не реагировать",-- быстро
сказал про себя Лужин. "И все это рассеялось,-- продолжал
Петрищев.-- Вот мы здесь на балу... Ах, кстати, я как будто
помню... Ты чем-то таким занимался, когда ушел из школы. Что
это было? Да, конечно,-- шахматы!" "Нет-нет,-- сказал Лужин.--
Ради Бога, зачем это вы..." "Ну, простите,-- добродушно
проговорил Петрищев.-- Значит, я путаю. Да-да, дела... Бал в
полном разгаре. А мы тут беседуем о прошлом. Я, знаете,
объездил весь мир... Какие женщины на Кубе! Или вот, например,
однажды в джунглях..."
"Он все врет,-- раздался ленивый голос сзади.-- Никогда он
ни в каких джунглях не бывал".
